10 октября 2007 г. школьному учителя географии СШ ?206 из Киева Константину Борисовичу Шепеленко исполнилось бы 31 год. Он пропал без вести при "акклиматизационном выходе" группы вокруг кратера восточной вершины Эльбруса" 1 августа 2006 года примерно в 15.30, за 70 дней до свого 30-летия. В тот же день тремя часами позже с участниками этой группы произошла еще одна трагедия, унесшая жизни троих ребят: Куценко Оксаны, Любарского Сергея и Фельдбарга Ильи. Прошло время, улеглись эмоции. Но вопросы остались. Родителям, не видевших гор, сложно понять, что заставляет их детей туда идти. Активный отдых без цивилизации? стремление посмотреть на землю с высоты птичьего полета? желание проверить себя, зная что там были тысячи твоих ровесников? Наверное, но ответы эти всегда будут неполными.
Но насколько оправданным может быть такое желание для молодых людей, незнакомых с горами? Действительно, двуглавый конус Эльбруса среди альпинистов и горных туристов не считается самой сложной вершиной. В этих кругах считается правилом хорошего тона преуменьшать сложности восхождений, низводя их исключительно до "технической сложности". Формально сложность Восточной вершины Эльбруса равна 2А категории сложности, что подразумевает умение уверенно владеть кошками, ледорубом и проходить с перильной страховкой потенциально опасные участки протяженностью до 150м. С другой стороны, открыв турфирмы с призывами, что "на Эльбрус может взойти любой здоровый человек...техническая подготовка не требуется", представители коммерческих туров успешно убеждают в этой мысли незнакомых с высокими горами. Последним говорят, что главное - желание и деньги. А все проблемы решат опытные гиды. В Интернете выложены десятки описаний о подобных мероприятиях, в том числе, действительно - людей без специальной подготовки. Подумав, нетрудно прийти к мысли, что пишут-то успешно сходившие. Примечательно, что из 5 членов комиссии по расследованию данного НС, двоим (т.е. 40 % руководителей горных походов высшей категории сложности)- не удалось в свое время по тем или иным причинам достичь отметки "5642 м", несмотря на несколько попыток. Потому что эта гора - высокая, и этим сказано многое. Да и на высшей отметке Украины - Говерле, при минимальной "технической простоте" число поднявшихся на нее зимой примерно на два порядка меньше, чем летом, а жертв - хватает. Ну а зимой на Эльбрус порой не могут подняться и чемпионы России по альпинизму в ледовом классе.
Нельзя не сказать и о настроениях молодежи. Зная уже об этой, и других трагедиях, туда вновь и вновь готовы идти "горячие головы". Основная причина - все та же пресловутая "техническая доступность", а в головах: "волков бояться - в лес не ходить", "пробовать всегда нужно", "очень хочется противостоять и пойти наперекор всем устоявшимся стереотипам". И, конечно же, "мы там умирать не собираемся, а убиться можно и на ровном асфальте". Кто же собирался? Здесь уместно привести слова участницы группы, в которой был Шепеленко: "Хочу ще сказати, що аби наша група зустріла той труп (хлопець з Маріуполя) в той день раніше - ми б не були б такі безпечні, а , нарешті, зрозуміли всю небезпеку, може, хтось би пішов відразу вниз" (Н.Иванченко).
Конечно, самостоятельное восхождение на Эльбрус компании "новичков" и восхождение на Эльбрус "новичка" в компании опытных товарищей или с гидом - надежным гидом - это две совсем разные вещи. Шепеленко к своим неполным 30 годам был достаточно взрослым, чтобы не понимать значения гида, руководителя для такой горы как Эльбрус. Я задавал себе вопрос: почему он не записался в турклуб или секцию альпинизма? Частичный ответ был получен, когда увидел глаза его учеников. Костя был очень увлечен своим делом - делом педагога, посвящая большую часть своего времени общению с детьми в школе, многочисленных кружках, туристических экскурсиях. Неплохая физподготовка и многолетние навыки коротких походов наряду с неоднократно слышанной "технической доступностью" высшей точки Европы давали основание не считать восхождение на нее авантюрой. Поэтому, когда появился "руководитель, с большим стажем...из старейшего киевского турклуба", Шепеленко наряду с остальными участниками группы посчитали проблему решенной. "Не волнуйтесь - у нас будет очень опытный руководитель", - сказал он родителям перед отъездом. Но как начинающим можно оценить степень опытности руководителя, гида? По большому счету профессиональных сертифицированных горных гидов в Украине нет, как нет и юридически узаконенных контрактных отношений. А посему в качестве гидов выступают кто угодно, выкладывая в качестве неоспоримого аргумента опыт восхождений на гору или лицензию на право оказывать тур-услуги.
 Сергей Любарский |  Оксана Куценко |  Илья Фельдбарг |
 Костя Шепеленко |  Олег Усов |  Милослав Маг |
 Алексей Кузнецов |  Максим Жиделяев |  Ольга Давыдова |
 Сергей Гаврилюк |  Наташа Иванченко |  Саша Овчаренко |
Зная, что с ним на такую высокую гору люди идут впервые, "гид-проводник" группы запланировал ни много, ни мало - траверс Восточной вершины Эльбруса. Причем за 7 дней - от выхода в пос. Эльбрус - до спуска в пос.Терскол. До настоящего времени мне не доводилось слышать о случаях прохождения полными новичками траверса Эльбруса. Для непосвященных: траверс, т.е. прохождение через вершину с полной выкладкой - задача гораздо более трудоемкая, чем восхождение налегке. На траверсе приходится ночевать выше, чем при радиальном выходе и здесь недостаточная акклиматизация и большая степени автономности - сразу ставит группу в тяжелую ситуацию. Даже при запасе времени. Но семи дней мало даже для подготовленной группы в идеальных условиях! А есть же еще вероятность непогоды... Характерно, что этот человек собирался вести группу новичков по непроработанному им маршруту: "штурмовой лагерь мы поставим наверху, ЕСЛИ БУДЕТ ТАКАЯ ВОЗМОЖНОСТЬ". Считается, что путь по восточному склону Ачкерьякольскому лавовому потоку) - не сложнее самого популярного маршрута с юга и оценивается в ту же категорию - 2А. Побывав там, могу утверждать, что этот путь не является тем маршрутом, с чего следует начинать знакомство с Эльбрусом. Выматывающие подвижные осыпи на льду на высотах более 5000 м, на фоне которых людей не видно, коварные участки перехода с камней на фирн-лед и обратно, гораздо большая степень удаленности от спасслужб и инфраструктуры - сомнительное "удобство". Даже без планируемого траверса. Я дотошно выпытывал у оставшихся участников: может, это они настаивали на таком маршруте? Ответом было: "откуда мы знаем, какие маршруты есть?! Мы просто хотели подняться на Эльбрус...". После этого должен возникнуть риторический вопрос: а собственно, ДЛЯ КОГО человек, которому новички оплатили практически все расходы, выбрал ТАКОЙ МАРШРУТ и СПОСОБ ЕГО РЕАЛИЗАЦИИ?
После случившейся трагедии некоторые представители украинского туризма обвинили ребят, что они: а) нашли самого плохого гида; б) пошли в нарушение туристических правил. Характерно: ни разу - от момента дачи согласия руководить мероприятием до трагедии - этот человек не озвучил перед группой, что он всего лишь "гид". А вот слово "руководитель" звучало неоднократно. Могут новички не знать всех правил туризма? А член федерации туризма? И если это - "самый плохой гид", в чем смысл такого пребывания в рядах федерации человека, не имеющего к концу туристической карьеры официального руководства даже походом 1 к.с.? Есть ли вина группы и Кости в том числе, что они не навели подробные справки о данном человеке? Наверное - да. Говорят, что основа успешного бизнеса - недоверие. К клиентам, компаньонам, посредникам. Может ли УЧИТЕЛЬ, НЕ ДОВЕРЯЮЩИЙ ЛЮДЯМ, быть хорошим педагогом?..
Было бы несправедливо утверждать, что ребята абсолютно не задумывались о своей безопасности. Обращаясь к разным экспертам, в ответ они слышали совершенно противоположные мнения. Тем не менее, вначале ребята отказались от авантюрного желания тащить их на Эльбрус в мае. Когда в августе им был указан новый маршрут, они допытывались у гида, каков маршрут по сложности? На что слышали: "что вы непонятные вопросы задаете! Все зависит от погоды, какой маршрут труднее". Поднимался вопрос о безопасности и по дороге, но "керівник нас ще в поїзді запевнив, що нещасні випадки в більшості відбуваються з людьми без кішок, через халатність" (Н.Иванченко). При этом "гид" не озаботился наличием у новичков касок. Вероятно он исходил из того, срыв людей, впервые одевших кошки на снежно?ледовом склоне - ситуация из разряда фантастики. А ведь наиболее опасные травмы при падении - черепно-мозговые. Да и то, что со всей группой до похода "гид" не ознакомился, его вовсе не беспокоило. Напротив - послужило в дальнейшем поводом не заходить в спасслужбу, находясь в Терсколе. И не записать ее номера телефонов. Формально данную группу нельзя считать коммерческой, но руководство совершенно незнакомыми людьми - весьма ответственное и хлопотное мероприятие, чтобы легко на него соглашаться. Если, конечно, думать о безопасности и собираться нести хотя бы моральную ответственность. Посмотрите еще раз внимательно на фотографии участников: не нужно быть сверхопытным туристом, чтобы понять, что Куценко Оксане даже на "классике" с юга делать нечего. А ведь формально она - здоровый человек и, согласно логике рекламы - "годна для Эльбруса". И сколько слабых участников еще могло отсеяться при элементарной проверке грамотным гидом на месте еще до выезда?
На Кавказ выехала группа в составе 13 человек, включающая три микроколлектива: "проводника" Тополенко, знакомую с ним туристку с достаточным горным опытом Давыдову; подгруппы, имеющей отношение к КНЭУ (Киевский национальный экономический университет) - Овчаренко, Гаврилюк, Любарский, Фельдбарг, Иванченко, Куценко, Усов и друзей Шепеленко - Жиделяева, Кузнецова и гражданина Чехии Мага. Такая большая группа уже сама по себе ТРУДНОУПРАВЛЯЕМА и ПОТЕНЦИАЛЬНО ОПАСНА. Но это ничуть не заботило "проводника", не находящего ничего страшного в разрывах, растягиваниях группы - начиная с поезда и вплоть до момента трагедии. К сожалению, подобный стиль управления в последние годы становится нормой для Эльбруса, гор вообще и часто - туристов и альпинистов со стажем. И убедить таких руководителей, что руководитель виноват не тогда, когда случилась авария вследствие разрыва группы. А тем, что закрывал на это глаза еще ДО ТОГО - очень сложно, порой - невозможно. События 1 августа 2006г на Эльбрусе с гибелью начинающих туристов сразу в ДВУХ многочисленных (по 11 чел в каждой) украинских группах обусловлены ЧРЕЗМЕРНЫМ РАСТЯГИВАНИЕМ, исключающим эффективный контороль.
С другой стороны, ОЧЕНЬ СЛОЖНО добиваться компактного передвижения группой, с соблюдением мер, обеспечивающих безопасность - если вокруг тебя этих правил почти никто не придерживается. Сейчас на Эльбрус многие ходят без ледоруба - с лыжными палками - "на крутой лед выходить никто не собирается". Каски носят - единицы (оказывается, "при срыве они слетают с головы и вообще могут защитить только от падающих камней"). У немалого числа "продвинутых восходителей" сложился устойчивый стереотип-рефлекс: "на Эльбрусе веревки не нужны". Это положение справедливо для отмаркированного наиболее популярного маршрута в благоприятных условиях, где передвижение происходит строго по тропе. А если на этом маршруте вешек нет? непогода не позволяет их определить? Или заведомо отклониться от традиционного маршрута? Как можно пренебрегать основными правилами передвижения по ледникам? Даже на идеально ровном закрытом леднике есть вероятность трещин, которая существенно возрастает, если поблизости - большие зоны ледовых разрывов и скальных обрывов. Самое поразительное, что "гид" годом ранее уже имел печальный личный опыт попадания в трещину и чудом остался жив; страдал он ранее и от горной болезни из-за форсирования набора высоты. Но учиться люди начинают тогда, когда признают свои ошибки.
ЧП в горах редко бывает случайным. Можно сетовать на фатальное невезение "гида", однако разве не везением явилось, что ни один из заболевших горной болезнью вследствие неадекватной акклиматизации и двух ночевок на 4650 м остался в живых? Гораздо более подготовленные люди умирали и на меньших высотах. Разве не везением оказалось то, что на пути подъема, оказавшегося в некоторых местах даже круче того участка, где погибли Костя и другие участники, никто не сорвался? Но вверх и вниз люди без опыта хождения в кошках идут по-разному. И по-разному ведут себя, сознавая или не сознавая опасность. Поэтому места разыгравшейся трагедии оказались вполне определенными. И еще небольшое отступление.
ОБ ИЛЛЮЗИИ КОММЕРЧЕСКИХ ТУРОВ
Казалось бы, все просто: ты платишь деньги - получаешь сервис. Но просто это только на первый взгляд. Множество фирм во всем мире занимается организацией именно подъездов, документов, проживания в базовом лагере и т.п. И они не несут никакой ответственности за восхождение. Но эти же фирмы могут выступить в роли и организатора восхождения - все зависит от запросов клиентов. Есть еще фирмы, которые поставляют клиентов этим фирмам. И фирмы, которые делают экспедиции с гидовским сопровождением, когда гид, как мама родная, следит за клиентом всю дорогу и полностью за него отвечает. Уровень подготовки людей, обращающихся в горные фирмы - разный. Таким образом, в одной команде могут оказаться люди с СОВЕРШЕННО РАЗНОЙ ПОДГОТОВКОЙ. И если гиды такой коммерческой группы озабочены безопасностью - пострадают интересы (читай - восхождение) самых подготовленных: "за что мы платили деньги???". Если во главу угла фирмы ставится результат - неизбежно страдает безопасность и самые слабые могут оказаться в экстремальной ситуации: отстать, спускаться самому и т.п. И чем больше коммерческая группа - тем подобные ситуации реальнее. Идеальный вариант - когда каждого клиента опекает персональный гид. Но работа настоящего гида стоит очень дорого. "Почему вы не наняли гида на Монблан?" - порой порой спрашивают наши альпинисты у европейцев. "Нам это не по карману...". При этом, в отличие от приученных к дисциплине представителей западной цивилизации, клиенты с опытом из стран СНГ далеко не всегда готовы выполнять все указания гида.
Для полноценной акклиматизации к тому же Эльбрусу, чтобы восхождение было комфортным, требуется не менее недели- с грамотно построенным высотным графиком. Для повышения шансов подняться при вполне возможной непогоде в день штурма необходимо иметь запасные дни... Но клиенты-дилетанты этого чаще всего не знают, а если и слышали - то не способны в надлежащей мере оценить сей нюанс, руководствуясь преимущественно финансовой стороной. Ведь время - деньги. Если серьезная фирма закладывает существенные затраты на подготовку и обеспечение надлежащего уровня безопасности, выдержит ли она конкуренцию с теми, кто минимизирует свои траты и требования к клиентам? Всех ли устроит гид, который проверит вначале уровень подготовки клиента и откажет заведомо слабым, если рядом есть другие, менее придирчивые? Стоит ли говорить, что уверенно освоить даже элементарные технические приемы за несколько часов занятий невозможно? С другой стороны, в крупных городах имеются вполне легальные пути за 3-4 сезона качественно подготовиться в альп- и турклубах к такой горе как Эльбрус. А горы - стояли и стоять будут.
КАК ЭТО ПРОИЗОШЛО
О том, как развивались события в тот роковой день известно и много и мало одновременно. К исходу 4-го дня группа оказывается согласно плана на ночевках "4650м" под кратером. Состояние людей уже таково, что ни о каком дальнейшем движении с рюкзаками не может быть и речи: одного из новичков к утру не слушаются ноги, у другого ?раскалывается от боли голова. Да и остальные чувствуют себя ненамного лучше. Поэтому на 1 августа "проводником" планируется "акклиматизационный выход" по принципу "куда дойдем" для еще способных идти. Этот выход, вследствие утренней ветреной погоды, был им перенесен" на 11 часов дня, что резко сокращало длительность рабочего дня и создало потенциальную угрозу спуска недостаточно акклиматизированной группе в лагерь в сумерках. Это объективно послужило затем одним из мотивов идущим впереди - спешить в лагерь, не дожидаясь остальных. А для отставших - спускаться более быстрым и удобным, но небезопасным в дальнейшем путем. Этот путь по раскисшему снегу, удобный днем (где прошли руководитель и двое участников), стал опасным к вечеру, когда фирн затвердел.
Но главное в "акклиматизационном выходе" - значительно отклонившись в сторону от традиционной линии движения, в обход кратера Восточной вершины - "гид" превратил радиальный выход в поход с возвращением в лагерь незнакомым для группы маршрутом. Растянувшись на несколько подгрупп, в пределах, а порой - и за пределами видимости, новички самостоятельно выбирали путь и способ его преодоления в стороне от традиционного пути на высотах более 5000 м. Зачем был выбран путь вокруг кратера? "Так интереснее", - честно ответил на разборе случая Г.Тополенко.
Вот такое примерно было расположение первой погруппы (Кузнецов-Иванченко), второй (Овчаренко-Гаврилюк) и третей (Тополенко-Давыдова) в момент проваливания Кости в закрытую снегом трещину (или короткий ледовый разрыв). Последняя отставшая четверка (Любарский-Фельдбарг-Куценко-Усов) в тот момент была вне пределов фотографии. Ее никто не дожидался, поскольку "гиду" удобнее было думать, что она сама "примет разумное решение идти вниз".
Шепеленко шел третий на некотором удалении в лидирующей подгруппе Кузнецов-Иванченко. Причем путь движения каждого участника в передовой тройке был собственный. Прежде чем провалиться, Шепеленко оступился и, по словам видевших его с расстояния 250-300м Овчаренко-Гаврилюка, проскользил вниз несколько метров. И остановился, пытаясь подняться. Видевшие его издали и немного выше по склону отмечают, что положение Шепеленко в момент прекращения скольжения было немного ниже передовой двойки. Следовательно, после остановки скольжения Костя был НИЖЕ или НА ОДНОМ УРОВНЕ относительно пары Кузнецов-Иванченко. В этот самый момент Кузнецов был около 20-10 м от осыпной гряды лавового потока; в 15-25 м от него сзади находилась Иванченко. И метрах в 40-60 за Иванченко - был Костя.
Я никак не мог понять версию с падением Кости в кратер, которая подразумевала первоначально длительное скольжение, порядка 100 м и более по снежному склону. Скорее всего такое движение вызвало бы определенные звуки, хорошо слышимые на таком небольшом расстоянии. Да и человек, скорее всего, что-то успел бы крикнуть. А здесь ближайшая к нему Иванченко не слышала сзади ничего. Да и собственноручные осмотры через год кратера убедили окончательно, что все упавшее туда остается на поверхности и легко обнаружилось бы спасателями.
А это значит, что как минимум, Костя Шепеленко ИСЧЕЗ НАД КРАТЕРОМ. И скорее всего - мгновенно после того, как его наблюдали. Наблюдали - но не придали этому исчезновению значения.
Выдержка из Протокола опроса участников тех событий (Г-Гаврилюк, О-Овчаренко, Ме, Ге, Я, Д - члены Комиссии по расследованию):
Г: Мы не шли по прямой, видели, что Кузнецов, Шепеленко и Иванченко они уже возвращаются к лагерю-идут направо, мы тоже некоторое время продолжали подниматься...почему нас и обогнали Тополенко с Давыдовой: они пошли за нами ниже траверсом, срезали по прямой без набора высоты.
Ме: Маршрут вы себе прокладывали сами?
Г: Сами.
Ге: А характер склона? Следы были видны постоянно, прерывались?
Г: льда не было. Но был плотный снег. Была ситуация: достал фотоаппарат на привале над кратером и поехал на коленях
Я: Сколько метров?
Г: метров 5 вниз. В руках был аппарат, поэтому кошками остановился...
Ге: На всем протяжении до лавового потока льда не было?
Г: Был такой снег. Мы прошли осыпь, даже в начале спуска тоже был такой снег.
Я: Вы шли свои путем?
Г: Наша траектория лежала внутри их.
Я: Как располагались траектории?
Г: Они шли выше, левее скального выхода, мы внутри этой траектории.
Я: Я понял: верхняя дуга - линия движения Кузнєцов-Шепеленко-Иванченко, ниже ваша, еще ниже Давылова-Тополенко. А почему руководитель сказал всем идти направо, а не спускаться по пути подъема?
Г: Он сказал, что мы должны огибать кратер. Без мотивации
Я: Кто видел срыв Кости?
О: Я и Сергей одновременно.
Г: Ребята находились около камней с другой стороны кратера - мы с другой. У меня за 5 мин до этого был срыв. Я узнал его по рюкзаку.
О: А я знал, что это Костя...
Я: Костя сразу остановился?
Г: Ну проехал примерно столько же как и я. Ну 5-8 метров. Не очень много и скорость небольшая...
Д: Вы четко видели, что он зафиксировася?
О: Я видел: Кости упал, зафиксировался и скрылся за рельефом.
Я: Подождите: если ?остановился?, то он не может скрыться за рельефом...?
Г: Скорее всего потому что Саня шел вверх и не потому не мог его видеть. А я был ниже и видел остановку.
Я: Движения какие-то были?
Г: То что мне кажется - копошился, но на ноги не встал ?нормально. Опять же прошел 2-3 шага и не увидел его в этом просвете.
Я: Какое расстояние до упавшего Кости от вас, Сергей, Саша?
Г: метров 200.
Я: А по высоте?
О: Немного ниже нас..."
Всю ли правду говорили участники - знают только они. Через года после случившегося те же очевидцы, скажут, что были на тот момент НИЖЕ пары "Тополенко-Давыдова", что противоречит данным приведенного протокола опроса. Первый из них повторит: "Я увидел, что Костя оступился, упал и исчез и поля зрения..." Спрашиваю: "А он куда-то скользил за склон?" "Нет, он ПРОСТО ИСЧЕЗ". А еще спустя какое-то время этот же человек заявит, что "вообще ничего не помнит". В то же время, по словам идущего несколькими метрами ниже его напарника: "Костя ОСТАНОВИЛСЯ после скольжения, а ИСЧЕЗ ЧЕРЕЗ 2 ШАГА ИЗ ПОЛЯ ЗРЕНИЯ ПО ПРИЧИНЕ ИЗМЕНЕНИЯ РЕЛЬЕФА".
Вот еще какой момент: полагаю, скольжение твоего товарища не настолько привычное явление, что его не захочется проследить. Это не скольжение на коленях 2-3 м с фотоаппаратом. Но, не задерживаясь ни на мгновенье, свидетели падения продолжают идти вверх. Где каждый шаг дается с трудом, и постоять-отдохнуть можно в любой момент. Или они уже не шли вверх??? Кто лучше из двух одновременно увидевших может проследить за упавшим: тот кто сверху увидел, что товарищ "упал и исчез"? или тот, кто снизу видел, что "упал, проскользил несколько метров и остановился, а исчез через несколько шагов"?. Даже если это так, наблюдатели имели возможность убедиться, что за все дальнейшее время к осыпи с лидирующей парой Кузнецов-Иванченко никто не выходил. И не позднее чем через 10-12 мин свидетели падения встречаются с руководителем - и ничего ему не сообщают о падении товарища.
В это же время первая подгруппа, невдалеке от которой шел Шепеленко еще находится на осыпи - и вскоре начинает быстро идти вниз в лагерь. Один из спускающихся точно знает, что Кости, идущего обычно поблизости, в поле зрения - нет, но принимает решение спускаться. Его мотивы: плохое самочувствие, уже поздно, ну а Костя, наверное, где-то задержался. Я не допускаю мысли о том, что это было сделано намеренно ни той, ни другой подгруппами. А ведь забив сразу тревогу вслед за падением Кости, видевшие это ребята даже, если бы не спасли его, то точно спасли оставшуюся четверку, сорвавшуюся через 2,5 часа на склоне. Или, оставшись дождаться отставших, самые первые - точно также смогли оперативно установить исчезновение Кости и само место. И уж, конечно, не превратили поиски тела Кости в трудноразрешимую проблему. Сам "проводник" потом замечательно скажет в Киеве через полтора месяца после случившегося: "Я только вот сейчас выяснил, где произошло с Костей. До этого мне никак не удавалось...". А ведь, судя по расположению подгрупп, он тоже мог видеть, как и где исчез Шепеленко. В отличие от близоруких Давыдовой и Иванченко.
Искать Костю (причем преимущественно в месте гипотетического падения, а не в месте исчезновения) согласно официальных документов, начали только 4 августа, когда шансы остаться в живых на высоте 5300 без теплых вещей и питья по мнению руководителя спасслужбы Приэльбрусья стали ничтожны. Когда в случае с поисками Шепеленко появилась возможность взять на борт вертолета участника группы, точно знавшего траекторию движения, то руководство спасработ отказалось от этого варианта. Вертолетная оказия была использована для снятия тел еще по майскому эпизоду с другой стороны горы. И вроде работа проделана и есть результат - обнаруженные тела. А почему не нашли Шепеленко? Как сказал в интервью по поводу данного ЧП руководитель спасслужбы "участники группы сами толком не знают...Но работы по поиску Шепеленко не прекращались". Б. Тилов подчеркнул, что "занимаясь украинскими альпинистами, мы тратим деньги российские. Это федеральные деньги, государственные... даже на это страна идет, спасает всех за счет федерального бюджета...надо еще сказать, чтобы они страховались наконец когда-то". В другом интервью руководитель Эльбрусского ПСО Борис Тилов сравнивает, как спасательные мероприятия проводятся в Европе: "Страховая компания и самолет за своим клиентом присылает, и просит счет за работу людей, вертолета, амортизацию оборудования. За рубежом эта система отлажена, а у нас - нет. Все риски у нас взяло на себя государство". Но за абстрактным "государством" - стоят вполне конкретные люди. С патриотизмом понятно, но что даст страхование, если "все риски взяло государство"? Имеется ли сейчас в России страховая компания, гарантирующая быструю доставку вертолета на Эльбрус за пострадавшим или задача такой компании - просто оплатить задним числом расходы по снятию тела монопольной структурой? А ведь буквально через 20-30 мин после получения тяжелой травмы (и за 1,5 ч до темноты) ЗАСТРАХОВАННЫМ в той группе Ильей Фельдбаргом об этом было сообщено спасателям. Но вертолет появился только к обеду следующего дня (и на 1200 м ниже), когда раненый УЖЕ УМЕР. Точно так несколько лет назад спасателям вовремя сообщили о травмированной на склоне пер. Адырсу (Приэльбрусье) с черепно-мозговой травмой москвичкой. Можно ли при этом даже здоровой остаться в живых, если вертолет прилетает через 60(!) часов? И это - самая типичная ситуация с вертолетами в Приэльбрусье в 21 веке.
В связи с этим возникает вопрос: стоит ли регистрироваться у спасателей, если помощь приходит тогда, когда спасать уже никого не надо? Может быть, достаточно иметь надежную мобильную связь и знать номера спасслужб - без особой надежды на своевременную помощь? Ответ на этот вопрос может быть следующим: регистрация в спасслужбе, равно как и официальное процедура выпуска на маршрут - свидетельство дополнительной заботы о безопасности группы, в первую очередь - ее руководителя. Практика показывает, что такие группы в гораздо меньшей степени попадают в аварийные ситуации, чем незарегистрированные. Спасатели не могут запретить выход на маршрут, но могут дать свежие полезные консультации. Отказ от них и от регистрации - чаще всего признак самоуверенности и нежелании нести ответственность за безопасность группы тех, кто в руководстве видит только удобство. Никогда не соглашусь, что такова была судьба Константина Шепеленко, любившего жизнь, школу, учеников. Его ученики спрашивали: "Наш учитель погиб потому, что был неподготовлен?". Это не совсем так. Сотни дилетантов ежегодно не поднимаются на Эльбрус летом наиболее популярным маршрутом с юга, но остаются живыми. Шепеленко был одним из наиболее физически подготовленных в той группе. Практически любой из группы, идя по его пути движения (равно как и по своим следам) мог провалиться. Сработал реализованный "гидом" план и способ передвижения людей в стороне от проторенных путей. Людей, впервые попавших на ледники, впервые одевших кошки и впервые взявших в руки ледоруб. На поиски Шепеленко наложилась гибель нескольких его товарищей, отвлекших внимание спасслужбы. И еще Косте не повезло с ее участниками, проявившими, как минимум, беспечность. Найти и установить по истечении столь большого периода времени точное место на снежном склоне над кратером, где провалился Костя - задача для весьма большой поисковой группы, собрать которую, как показывает жизнь, практически невозможно. Опыт малой экспедиции в малоснежном августе 2007 года показал, что здесь требуется большой объем работ и людских ресурсов. Нам удалось только визуально осмотреть все наиболее крупные разломы и места предполагаемого падения, что оказалось недостаточным. Нужно ли дальнейшая экспедиция? Полагаю, что - да. Точки в этой истории не поставлены. Это нужно родителям Кости и его сестре. Это нужно его друзьям, коллегам и ученикам. "Константина Борисовича очень любили дети, и они всегда тянулись к нему, - говорит Сергей Матвиенко, бывший ученик 11-б класса 206-ой киевской школы про любимого учителя. - Уезжая на Эльбрус, он не попрощался с нами, а значит вернется. Мы его очень любим и ждем".
Олег Янчевский, Киев
