Сам-то я с юга

Решил как-то раз устроить себе романтический подарок на день рождения, маленько попутешествовать для души, проведать друзей, поглядеть как там люди на севере Украины живут. Окунитесь на секунду в Севастополь в конце января: за окошком +8, лучистое солнышко, пьяные птички, вечнозеленая травка – джентльменский набор ЮБК. Естественно, одеваться не хочется, весна на дворе, как-никак. Куртку с шапкой и шарфом взял просто в довесок, за компанию.

Выезжаю на киевском. Вопрос поддержания температуры на постоянном уровне решался в нашем вагоне очень просто – проводник жарил по максимуму. Будто картошку готовил. Заботливый. Да, действительно, никто не мерз – все сидели и дурели. Топил он то ли бензином, то ли ракетным топливом. Окна задраены наглухо, как на подводной лодке. Чтобы их открыть понадобился бы двухметровый лом и Шварцнеггер к нему. Или полкило тротила. А лучше ключик проводника. Мелькнула мысль выменять у него заветный предмет на бутылку, нет на ящик водки. Поднял мужиков, пошли по соседям. Собрали пол-ящика. Но надзиратель в форме железнодорожника наотрез отказался выдать ключик заключенным и потребовал у них полный ящик. Бунт в вагоне не был поднят лишь из-за полного отсутствия сил у сокамерников. С горя водка была медленно, простите, немедленно выпита. К зависти соседок спал голым, и трезвым, плевав на всех. Утром наша духовка на колесиках с живыми пирожками внутри благополучно доползла до столицы. В Киеве, к моему удивлению, пригодилась куртка. Остатки снега удивляли мой неопытный взор, еще не подозревавший что его ожидает впереди.

Довольный городскими красотами, через день, сажусь на поезд Киев-Харьков. Приятно пахнущий, новый вагон вселил в сердце надежду на приятную поездку. В ту незабываемую ночь я узнал очень много нового про себя и свое тело. К примеру, теперь я уверен, что сутки в Сахаре продержусь легко, она просто курит китайские палочки по сравнению с нашим вагоном. А еще выяснилось, что я способен потеть не только всей кожей, но и барабанными перепонками, губами, пятками, веками, ресницами, и не только. Ядерный реактор с небольшой электростанции для городишки типа Токио, обеспечивавший мягким теплом наш уютный кусочек поезда, работал бесперебойно. Снег с шипением испарялся, недолетая метров 5 до нашей крыши. Горячий воздух заполнял все и вверху и внизу, он окутывал тело плотным ватным одеялом, которое невозможно было сбросить. Опишу вкратце картину внутри: Ссыхались и хрустели деревянные перекрытия. Жалкое подобие кожи на сиденьях плавилось и впитывалось в основания сидений и джинсы сидевших. Изредка в коридоре раздавался скрежет коробящейся от температуры вагонной стали. По стенам носились вараны и сколопендры, видимо поражаясь, что лето в их родной пустыне выдалось слегка жарковатое. На каждой станции весь вагон выносило на перрон и наших людей легко можно было узнать по характерно выпученным глазам, пятилитровой баночке воды со льдом в руках и облакам пара, исходившим от насквозь мокрых маек.

Соседа с боковой полки угораздило неосторожно пошутить в сторону купе проводников: «Подбавь-ка жару!». Со следующей станции с нами ехали уже только вещи соседа. Видимо, другие люди его юмор не оценили.

А вагон наш, скорее всего, по ошибке собрали в лаборатории по изготовлению космических аппаратов, потому что все окна были сделаны из толстого, двойного, бронированного стекла и надежда открыть их изнутри просто сползала по этому стеклу вниз. Это , надо понимать, чтобы не искушать космонавтов глотнуть свежего космического вакуума. По контуру они были аккуратно проварены автогеном. Видно что внутри лежит вата, похоже, зимняя модификация.

Теплело.

Забавно было наблюдать, как чьи-то резиновые кроссовки, неосторожно оставленные на полу, понемногу меняли форму, становились ниже, объединялись и, превращаясь в цветной ручеек, отправлялись путешествовать под сиденья. Верные шнурки оставались на месте, радовать глаз хозяина.

Непрерывно думаю о морозилке домашнего холодильника.

К полуночи отчаянный писк заставил проснуться даже храпевших. Женщина слева, из деревни, добрая душа, полезла в сумку и достала оттуда пластиковую коробку такую, знаете, в них магазинные яйца продаются. Мертвые яйца, неоплодотворенные, из них никто и никогда и ни за что не может вылупиться. Открываем, смотрим – семь цыплят и три болтуна.

Стыдно вспоминать. На небольшой станции напали на бабку с мороженым и затащили морозильник в вагон. Через 15 минут вынесли обратно с извинениями. Правда, пустой и стерильный. Зато целый, только изнутри краску в некоторых местах вместе со льдом слизали. Видели бы вы бабкино лицо…

- Мне бы что-нибудь, холодненького… помираю, - никто не удивился моей просьбе.
- Минералочки? – участливо поинтересовался надзи… проводник.
Я живо вообразил продолжение разговора:
- Попрохладнее бы… А у вас жидкий азот есть? Или гелий на худой конец?
- Жидкий азот еще под Киевом весь разобрали, кто жить хотел, а жидкий гелий обещали в Харькове загрузить.
- Чем же вы теперь реактор охлаждаете?
- Как чем? Воздух внутри вагона через него пропускаем, до 140 градусов охлаждает хорошо…
Открыв потные глаза через долю секунды, я выдохнул пекучую смесь азота с кислородом:
- Давай минералочки…

Увидев пол-литровую бутылку воды, протянутую мне любимым проводником, я даже засмеяться не смог. Поймав мой страшный взгляд, проводник мгновенно исправился, и поменял пол-литра на три литра. Осушив полканистры, я поставил канистру на пол. А зря. Пузыречки, поднимавшиеся со дна, почему-то никак не хотели прекращаться. Они становились все больше и больше… Челюсть у меня итак была отвисшая, но при виде этого… Скоро из-под крышки начала со свистом выбиваться струйка белого пара. С верхней полки рука неизвестного героя протянула мне чашку с пакетиком чая. Треснул потолок.

На очередной станции насобирали камней покрупнее и выменяли у местных пару веников. Стаканами, по-очереди, втихаря от проводника натаскали ведро воды. Камни накаляли на трубах отопления. Ох, хороший пар был! Давно так хорошо не парился!

Под утро, при свете восходящего Солнца возник мираж в конце коридора – песок и пальма с озером.

Харьков!!! Двери добровольно-принудительной сауны открылись и нас ласково встретил северный ветерочек. Почти по Фен-Шуйски зазвенели обледеневающие волосинки. Побив все мировые рекорды по скорости одевания в сауне…тьфу, в тамбуре, я сделал шаг навстречу белому городу. С этой секунды у меня началась несколько иная жизнь.

Забавная закономерность, чем дальше я отходил от нашего вагона, тем больше снега становилось вокруг. Бегом вернулся в вагон и снял с пальмы куртку с шапкой и шарфом.

Я не знал, можно ли верить моим глазам, снега местами было по пояс. Постепенно ко мне начали возвращаться чувства. Первое – чувство холода. Очень быстро вернулось. Вам смешно! Да, куртка пригодилась. И шарф и шапка и перчатки. Перчатки как-то сами нашлись, как только я встретил первый термометр. В день отъезда было -17. Я и минусик перед этими двумя цифрами – совершенно несовместимые вещи. Вам смешно…

Следующий пункт моего путешествия – Азовское море! Юг! Ура! Поезд Харьков-Мариуполь в 23 часа. И вот я уже как один большой снежный ком, перекатываюсь по мерзлому перрону к весь в мечтах о теплой койке в плацкарте, кое-как отряхиваюсь, с трудом затаскиваю внутрь вагона себя и 2 рюкзака... Сажусь и думаю как же здорово... мороз позади... я уже в поезде... еду на юг... ща отогреюсь... наконец-то...и тут вдруг сознаю что шапку-то снимать совсем не хочется! Я, еще ничего не понимая, смотрю на окно - а оно промерзло с ДВУХ сторон!!!

Голос смешной проводницы перекатывался, звеня, по вагону: "кто постели не купил - матрасами и подушками не пользуется... кто постели не купил..." Ага! Какой там! Только ее шуба уковыляла в сторону, я выменял два матраса на соль и спички. Один удалось свистнуть как стемнело. Моя верхняя полка превратилась в ДОТ.

Мы двигались на юг. Людей становилось все меньше. Оставались только летчики-полярники и те, кому нечего терять. А у меня Папанин, дважды герой, на льдине дрейфовал, – двоюродный прадедушка! Чем я хуже? Нельзя ударить в грязь лицом перед дедушкой. Я твердо решил держаться до последнего.

В 6 утра проснулся от стука… не, не колес поезда, а собственных зубов. Хорошая мысль: «Стучат, значит жив еще!». Первая попытка открыть глаза оказалась неудачной. Правая рука инстинктивно дернулась к глазу. Далеко не ушла, судя по ощущениям, примерзла к матрасу. Пытаюсь перестать дрожать и дыхнуть носом в ее сторону и понимаю, что это только ухудшает мое положение, пар сразу намерзает сверху. Я должен бороться! Нечеловеческим усилием отрываю руку и прячу ее под куртку. Там, только там есть еще что-то теплое. Поначалу боли не чувствую. Медленно, но верно пальцы вновь обретают способность сгибаться. Вдруг вспомнилось: «Врагу не сдается наш гордый Варяг…». Под приливом чувств тихо наскрипываю мелодию про себя. Помогает! Правая рука дотягивается до левой и освобождает ее от матрасного плена. Прячу ее тоже под курткой. Спасенной правой рукой по чуть-чуть отогреваю глаза. Открываю… все белое-белое. Снегом засыпало? Нет, картинка восстанавливается, просто еще не весь лед стаял с век. Плавно растираю руки и тело под скрип матрасов. Ноги еле шевелятся. С морозным хрустом поворачиваю шею из стороны в сторону. Взгляд находит место на матрасе, где намертво держатся волосы с правой руки :) Как там и были!

Отогреваю подмышкой умерший мобильник, делаю ему разогревающий массаж и он оживает. 3 часа до Мариуполя. Набираюсь храбрости и выглядываю из своего укрепления. Красота! Вагон сияет! Чистый-чистый! Такой красивый коридор, глаз не оторвать, узоры на окнах, сосульки поблескивают. Все переливаются. Очень напоминает съемки в подводных пещерах где-нибудь под айсбергом. Иней везде, на стенах, на окнах, на потолке и даже на полу. И ни одного следа на нем. Да, давненько здесь не ступала нога человека! Тишина поразительная.

Потрясающее зрелище! Завораживающее! И ужасающее… Похоже, вообще никого нет в вагоне. Говорю: «Есть кто? Люди!» Осмелев, кричу громче! Звук отражается от стенок и гуляет по ледяному полу и стенам. Вдруг открывается дверь проводницы:

- Чего тебе? - донеслось до меня.
- Холодно!
- Одеваться надо теплее! – поправив ушанку, снежная королева заперлась и больше на мои предсмертные стоны не реагировала:)

А ведь даже не к кому под одеяло попроситься с тоской подумал я, окинув взглядом пустой вагон, да здесь и не помогло бы…

И вдруг идея пронзила меня, как молния! Слегка раздвигаю окаменевшие матрасы и ставлю на сиденье блюдечко. Кладу туда две большие белые таблетки. Чиркаю спичкой – халва Всевышнему, я спасен! Надо поставить памятник изобретателю сухого спирта, подумал я, подкладывая еще таблетку и смахивая скупую мужскую слезу с оттаивающей щеки. С огоньком я и добрался до Мариуполя.

Выйдя из вагона, я 40 минут простоял на ветру в ожидании автобуса, отогрев окно которого, мне удалось разглядеть большом городском термометре заветные цифры "-17":)

Сам-то я с юга…

P.S. В Севастополь все-таки я вернулся живым. И даже целым. И даже здоровым :) А самое главное, теперь я хорошо понимаю что значит любить родной город! :)