Изъ предыдущаго читатель знаетъ, что ведшій насъ на Памиръ путь, шелъ большею частью по необитаемымъ областямъ. Въ русскомъ Памирѣ въ октябрѣ 1893 г. было только 1,232 жителя, между тѣмъ какъ долины Алая и Сары-кола заселены сравнительно гораздо гуще. Въ административномъ отношеніи долина Алая распадается на двѣ половины; западная принадлежитъ къ Маргеланскому уѣзду, восточная къ Ошскому. Если свѣдѣнія, полученныя мною отъ живущихъ здѣсъ киргизскихъ старшинъ, и не безусловно достовѣрны, то все-же не могутъ быть особенно далеки отъ истины и во всякомъ случаѣ заслуживаютъ быть приведенными.
Въ долинѣ Алая, говорятъ, разбросано 16 кышлаковъ, или зимнихъ поселковъ, въ которыхъ насчитывается 270 кибитокъ. Владѣльцы ихъ или остаются въ кышлакахъ цѣлый годъ, или проводятъ нѣкоторое время на плато. Распредѣлены эти 270 кибитокъ, по словамъ киргизовъ, слѣдующимъ образомъ: въ Дараутъ-курганѣ 20, Кокъ-су 120, Кызылъ-ункурѣ 50, Алтынъ-дере 5, Тусъ-дере 45, Кашка-су 20 и Джиптыкѣ 10.
(Съ фотографіи автора).
Въ этнологическомъ отношеніи населеніе, говорятъ, подраздвляется такъ: въ Дараутъ-курганѣ, Алтынъ-дере и Тусъ-дере живутъ теитъ-киргизы; въ Кашка-су теитъи чалъ-теитъкиргизы; въ Джиптыкѣ tjojj-киргизы; въ Кокъ-су найманъ-киргизы и въ Каратегинѣ кипчакъ, найманъ-и кара-теитъ-киргизы.
Значителъная часть алайскихъ киргизовъ доходитъ зимою до Рангъ-куля, чтобы пасти тамъ свои стада на поросшихъ густою травою безснѣжныхъ степяхъ. Часть киргизовъ зимуетъ, какъ мы это видѣли изъ предыдущаго, въ долинѣ Алая.
(Съ фотографіи автора).
Въ концѣ мая, или въ начале іюня, когда снѣгъ смѣняется густой сочной травой, въ долину Алая являются богатые и просто зажиточные киргизы, чтобы разбить свои лѣтнія кибитки на берегахъ Кызылъ-су. Здѣсь они устраиваютъ свои «байги» или игрища, приглашаютъ другъ друга въ гости, празднуютъ свадъбы, словомъ, проводятъ лѣто въ свое удовольствіе. Большинство остается здъсь только два мѣсяца, a no истеченіи трехъ въ лѣтнихъ поселкахъ не остается уже никого, - всѣ возвращаются въ зимніе кышлаки въ Фергану. Лѣтомъ въ Кашка-су бываетъ, примѣрно, до 150 кибитокъ.
Киргизы изъ Ошскаго и Андижанскаго уѣздовъ уходятъ лѣтомъ черезъ перевалы Талдыкъ и Джиптыкъ, киргизы изъ Маргеланскаго и Коканскаго уѣздовъ - черезъ Тенгисъ-бай. Такъ какъ Талдыкъ почти каждую зиму бываетъ загражденъ снѣгами, то въ это время года пользуются большей частью переваломъ Тенгисъ-бай. Таджики, которые теперь въ большомъ количествѣ прибываютъ въ Фергану искать заработковъ, всегда направляются черезъ Тенгисъ-бай и почти всегда пѣшкомъ. По самой долинѣ Алая проходитъ важный трактъ, соединяющій Восточный Туркестанъ и Каратегинъ, Бухару, Мекку и Медину, и въ теплое время года по этому тракту проѣзжаетъ и проходитъ множество купцовъ и паломниковъ.
Часть собственнаго Памира, принадлежащая Россіи, подраздѣляется на двѣ волости и семь эминствъ: I Памирская волость дѣлится на 5 эминствъ: 1) Кара-кульское (131 жит.), 2) Мургабское (253 жит.), 3) Рангъ-кульское (103 жит.), 4) Акъ-ташское (239 жит.) и 5) Аличурское (256 жит.); II Кударанская волость на эминства: 1) Сарезское (95 жит.) и 2) Кударанское (155 жит.). Памирская область населена исключительно киргизами; Кударанская главнымъ образомъ таджиками. По возрасту и полу населеніе русскаго Памира, равняющееся въ общемъ 1,232 челов., распредѣляется такъ: 320 мужч., 369 женщ., 342 мальч. и 201 дѣвоч. Всъ они чистокровные теитъ-киргизы.
Статистическія свѣдѣнія эти собраны были въ октябрѣ 1893 г. капитаномъ Зайцевымъ. Предшественникъ его, капитанъ Кузнецовъ, предпринялъ въ октябрѣ 1892 года народную перепись, давшую слѣдующіе результаты: 255 мужч., 307 женщ., 299 мальч., 194 дѣвоч., итого 1,055 чел. Такимъ образомъ въ слѣдующемъ году приростъ населенія оказался въ 177 человѣкъ. Большую часть этого прироста надо отнести насчетъ переселенія въ русскій Памиръ киргизовъ изъ сосѣднихъ китайскихъ и афганскихъ областей, привлекаемыхъ сюда тѣмъ, что подъ мудрымъ и гуманнымъ управленіемъ русской администраціи живется куда легче.
Наиболѣе населенные зимніе кышлаки лежатъ около Рангъ-куля, Кошъ-агыла и Акъ-таша. Въ Аличурскомъ Па-мирѣ много ауловъ, и даже расположенная на югъ отъ Кара-куля долина Пшарта обитаема. На Мургабѣ, недалеко отъ укрѣпленія, расположенъ небольшой Мургабскій аулъ.
По вычисленіямъ капитана Кузнецова выходитъ, что вышеупомянутые 1,056 киргизовъ занимаютъ 227 кибитокъ и имѣютъ 20,580 головъ овецъ, 1,703 домашнихъ яковъ, 383 верблюда и 280 лошадей. Таджиковъ въ западномъ Памирѣ онъ насчитывалъ около 35,000 челов.
Восточный Памиръ, или та часть нагорья, которая простирается къ востоку отъ хребта Сары-колъ, принадлежитъ Китаю, и относительно этой части, разумѣется, не существуетъ никакихъ достовѣрныхъ статистическихъ свѣдѣній. Бекъ изъ Су-баши (къ югу отъ Малаго Кара-куля) сообщилъ мнѣ, что въ области около этого озера обитаютъ 300 теитъ-киргизовъ, имѣющихъ 60 кибитокъ. Самъ онъ былъ старшиною 286 кибитокъ, болъшинство которыхъ находилось, однако, къ востоку отъ Мустагъ-аты. Всѣ памирскіе киргизы зовутся своими ферганскими соплеменннками попросту сарыкольцами.
Приведенныя цифры показываютъ, насколько рѣдко населено Памирское плато, да и нельзя ожидать иного отъ области, гдѣ свирѣпствуютъ холода и бураны и гдѣ пастбища рѣдки и тощи. Изъ двухъ «не имѣющихъ стока водъ» областей Кара-кульской и Рангъ-кульской обитаема осѣдлыми киргизами только послѣдняя. Киргизы Кара-кульской области чистые кочевники. Кибитки ихъ были въ мое посвщеніе разбросаны на югъ и югозападъ отъ озера, берега котораго оставались, напротивъ, совершенно необитаемыми. Весною, лѣтомъ и осенью пастбища вокругъ Кара-куля посѣщаются тѣми киргизами, которые направляются къ озеру Рангъ-куль, или оттуда. Къ зимѣ пастбища бываютъ совершенно объѣденными скотомъ, который пасется здѣсь поздней осенью.
Подобно тому, какъ Рихтгофенъ подраздѣляетъ весь азіатскій материкъ на три различныя области: центральную, неимѣющую стока водъ въ моря, периферическую,въ которой воды стекаютъ по направленію къ берегамъ материка, и пере-ходную,представляющую среднее между двумя вышеназванными, можно и на Памирскомъ нагоръѣ различить въ малыхъ масштабахъ подобныя-же области или зоны. Въ «централь-ной» воды стекаютъ въ озера Кара-куль и Рангъ-куль, въ «периферической» въ Аму-дарью (Аральское море) и въ Таримъ (Лобъ-норъ).
Неимѣющія стоковъ области прежде всего отличаются непрерывнымъ процессомъ нивеллированья, происходящимъ въ ихъ границахъ и состоящимъ въ томъ, что всѣ продукты вывѣтриванья горныхъ породъ и ихъ механическихъ передвиженій переносятся съ окраинъ въ глубочайшія впадины поверхности, чтобы, отлагаясь тамъ, сгладить неровности почвы.
Хотя это общее правило находитъ подтвержденіе и въ области Кара-куля, мы находимъ здѣсь значительныя относительныя высоты: горы, расположенныя къ западу отъ озера, возвышаются надъ его уровнемъ почти на 1,200 метр.; самое-же озеро, лежащее на абсолютной высотѣ 4,000 метр. имѣетъ глубину до 230.6 метр., для соленого озера центральнаго азіатскаго бассейна необычайно значительную. Здѣсь нивеллирующій процессъ еще не успѣлъ заполнить впадинъ. Дно озера, какъ я констатировалъ при промѣрѣ лотомъ, однако, все покрыто тонкимъ слоемъ ила.
Горныя цѣпи, окаймляющія не имѣющія стока области Кара-куля и Рангъ-куля, достигаютъ значительной высоты, и ведущіе черезъ нихъ перевалы представляютъ весьма неглубокія впадины въ гребняхъ. Перевалъ Кальта-даванъ имѣетъ высоту Монблана (4,810 м.), Кызылъ-артъ 4,271 м., Акъ-байталъ 4,682 м. и Джагатай 4,730 м. озеро Рангъ-куль отмѣчаетъ глубочайшую впадину области, имѣющую 3,731 м. абсолютной высоты. Площадь названныхъ переваловъ равняется только 5,600 кв. килом. или немного больше, нежели поверхность озера Исыкъ-куль.
Хотя такимъ образомъ относительныя высоты и значительны, путешественникъ, направляющійся изъ Ферганской долины въ восточный Туркестанъ, не можетъ не замѣтить, что нагорье между Кызылъ-артомъ къ сѣверу, Акъ-байталомъ къ югу и Джагатаемъ къ востоку имѣетъ совершенно иной характеръ, нежели область внѣ этихъ границъ. Здѣсь собственно нѣтъ нагорья, а плато, которое на сѣверѣ и на югѣ ограничено поперечными горными хребтами, а на востокѣ продольными. Путешественникъ, покинувъ богатый отрогами
(Съ фотографіи автора).
Алайскій хребетъ и перерѣзавъ долину Алая, достигаетъ по отлогой долинѣ гребня Заалайскаго хребта съ переваломъ Кызылъ-артъ, откуда открывается широкій видъ на плато съ его сравнительно отлогими склонами и округленными формами; горныя цѣпи здѣсь не имѣютъ какого-либо преобладающаго направленія, а просто нагромождены на вообще ровномъ полѣ плато.
(Съ фотографіи автора).
Съ теченіемъ времени здѣсь накопились массы продуктовъ разложенія горныхъ породъ; повсюду виднѣются щебень и камни различной величины, a y подножія горъ образовались цѣлые бугры изъ щебня. Словомъ, разложеніе здѣсь уже далеко шагнуло, и только въ высшихъ поясахъ, гдѣ вѣтру полный просторъ, еще выступаютъ кое-гдѣ оголенныя скалы. Долины плато очень широки и отлоги, и дно ихъ часто кажется горизонтальнымъ; посреди нихъ весной и лѣтомъ струятся небольшія рѣчки, питаемыя горными ключами и тающими снѣгами и впадающія въ Кара-куль и Рангъ-куль. Виды здѣсь часто попадаются очень величественные, но всегда безотрадно однообразные, особенно зимою. Ни одно живое существо не оживляетъ этихъ пустынныхъ картинъ; только съ помощью очень хорошаго бинокля можно открыть вдали мирно пасущіяся стада архаровъ или каменныхъ барановъ. Нигдѣ не видно ни людей, ни жилья человѣческаго; пастбища малочисленны и тощи; повсюду голая безжизненная почва, напоминающая поверхность луны.
Въ противоположность другимъ, не имѣющимъ стока водъ, бассейнамъ Центральной Азіи, область Кара-куля очень бѣдна пескомъ. Мельчайшіе продукты разложенія горныхъ породъ, безъ сомнѣнія, уносятся постоянными сильными вѣтрами и осѣдаютъ въ болѣе укромныхъ областяхъ. Песчаные и пыльные бураны, однако, не въ рѣдкость на Памирскомъ плато; они-то, вѣроятно, и создали названіе «Сары-каръ»?желтый снѣгъ, посыпая снѣжные сугробы пылью.
Вѣтры и рѣзкіе переходы въ температурѣ сильнѣйшіе факторы, способствующіе разложенію горныхъ породъ. На Кара-кульскомъ озерѣ я видѣлъ причудливо и красиво обточенныя вѣтромъ и пескомъ, часто глубоко выдутыя сіэни-товыя и сланцевыя глыбы. Переходы температуры здѣсь и зимой и лътомъ необычайно рѣзки; такъ на Памирскомъ посту наблюдалось 11 января 1894 г. въ 7 ч. утра - 37.8° а въ 1 часъ пополудни 12° (на солнцѣ), т. е, на протяженіи всего 5 ч. разница въ 50°! Инсоляція здѣсь невѣроятная, и даже въ такихъ случаяхъ, когда температура атмосферы выражалась въ градусахъ холода, инсоляціонный термометръ показывалъ 56 и 58°. Процессъ вывѣтриванья идетъ, такимъ образомъ, безостановочно вѣками, и здѣсь передъ нами типичная картина искаженія этимъ процессомъ земной поверхности.
Не имѣющая стока водъ область, какъ кольцомъ, охвачена переходной областью, ограниченною на сѣверѣ Алайскимъ хребтомъ, на восток/в хребтомъ Сары-колъ, на югѣ хребтомъ Гинду-ку, на западѣ 73° вост. д. Согласно Рихтгофену, подъ переходной областью надо разумѣть такую, которая въ позднѣй-шее время вслѣдствіе процесса разложенія горныхъ породъ превращается изъ не имѣющей стока въ периферическуіо, или наоборотъ и еще въ сильной степени сохраняетъ свой прежній характеръ. На Памирѣ такая область мало отличается отъ центральной, и процессъ разложенія еще не уничтожилъ продуктовъ вывѣтриванья; формы земной поверхности здѣсь округленныя и долины широкія.
Такимъ образомъ периферическая область расширяется за счетъ центральной. На юго-западѣ, напримѣръ, рѣка Кокуй-бель простираетъ свои щупальцы, не достигая всего на 10 килом. рѣки Мусъ-колъ, впадаюідей въ Кара-куль. Источники, питающіе Кокуй-бель, лежатъ чуть повыше поверхности озера, и рѣка, говоря языкомъ геологовъ, не нынче, завтра превратится въ стокъ для озера, которое черезъ это станетъ понемногу убывать и вмѣстѣ съ тѣмъ центральная область переходить въ периферическую.
Периферическая, благодаря процессу разложенія, потеряла свой прежній характеръ, свойственный плато, и отличается теперь болѣе сложнымъ развитіемъ рельефа. Формы ея поверхности становятся все рѣзче выступающими наружу, все болѣе дикими, относительныя высоты все увеличиваются, нагорье прорѣзывается глубокими ущельями и узкими долинами, гдѣ горный скелетъ является обнаженнымъ и гдѣ, на днѣ, пѣнятся между каменными глыбами глубокія, узенькія рѣчки.
Къ западу отъ границъ плато рѣки, питающія Аму-дарью, Мургабъ, Гунтъ и Пянджъ, во многихъ мѣстахъ низвергаются между вертикальными стѣнами скалъ, словно по узкимъ корридорамъ, гдѣ могутъ пробираться только бывалые таджики, жители этихъ областей. Есть такія мѣста, гдѣ они переходятъ по вбитымъ ими высоко надъ рѣкою въ трещины отвѣсныхъ скалъ жердямъ, переходятъ съ тяжелыми ношами съ обезьяньей увѣренностью и ловкостью, придерживаясь кое-гдѣ за выступы, углубленія и образованные самой природой карнизы.
Въ пограничныхъ съ Памиромъ областяхъ мы находимъ главныя соотвѣтственныя географическія черты. На сѣверѣ Кызылъ-су течетъ между двумя параллельными хребтами Алайскимъ и Заалайскимъ; на востокѣ по долинѣ Сары-колъ, между хребтами Мусъ-тагъ и Сары-колъ, протекаютъ рѣки Гезъ и Яркендъ-дарья; на югѣ между хребтами Ваханъ и Гинду-ку течетъ Ваханъ-дарья, а на западѣ течетъ Пянджъ между менѣе значительными хребтами.
Долины, по которымъ протекаютъ эти рѣки, образуютъ съ точки зрѣнія живописности переходныя формы отъ расположенныхъ съ наружной стороны горныхъ хребтовъ, глубоко прорѣзанныхъ обильными водой рѣками, къ расположенному внутри этихъ горныхъ хребтовъ ровному плато. Хотя рѣки Гезъ и Яркендъ-дарья, по Рихтгофену, принадлежатъ въ сущности къ громадной центральной азіатской области, область, которую онѣ видоизмѣняютъ и оживляютъ своими мутными водами, носитъ характеръ периферической области.
(Съ фотографіи автора).
Внутри рѣчной области р. Гезъ лежатъ четыре озера; наибольшіе изъ нихъ Булюнъ-куль и малый Кара-куль, и, какъ сама р. Гезъ, такъ и Кара-су, притокъ Яркендъ-дарьи, питаются главнымъ образомъ водой, образующейся при таяніи снѣговъ и ледниковъ на Мустагъ-атѣ. Весною и лѣтомъ воды въ нихъ поэтому значительно прибываетъ. 28 апрѣля притокъ воды въ р. Гезъ равнялся 24 куб. м. воды въ секунду, и мы съ трудомъ перебрались черезъ нее. Позже, лѣтомъ, ея и совсѣмъ нельзя перейти вбродъ. Съ непреодолимой силой прорываютъ обѣ эти обильныя водою рѣки мощный хребетъ Мусъ-тагъ. Яркендъ-даръя, доставляющая Тариму главную массу воды, и есть его настоящій истокъ.
Въ главныхъ чертахъ Памиръ распадаотся на двѣ части, изъ которыхъ восточная представляетъ въ сущности плато, тогда какъ западная систему параллельныхъ широтныхъ хребтовъ. Безъ сомнѣнія, прежде все это было однимъ сплошнымъ плато, надъ уничтоженіемъ котораго безпрерывно работаетъ процессъ разложенія. Всего нѣсколько десятковъ лѣтъ тому назадъ Памиръ и считался однимъ большимъ плато; теперь-же извѣстно, что этотъ, окруженный огромными горными хребтами, четыреугольникъ представляетъ большое разнообразіе всевозможныхъ видовъ и формъ земной поверхности.
На Памирѣ, какъ и въ другихъ мѣстахъ земного шара, рѣзкія формы рельефа служатъ границами между различными поясами климата. Внутри плато снѣгу бываетъ мало, но холода стоятъ жестокіе, и только въ теченіе двухъ-трехъ недѣль лѣтомъ температура ночью держится выше нуля. Въ долинѣ Алая климатъ, напротивъ, значительно мягче, но скопленія снѣга бываютъ огромны, и даже въ долинѣ Сары-колъ выпадаетъ не мало снѣгу. Вслѣдствіе такого неравномѣрнаго распредѣленія осадковъ, рѣки, протекающія по областямъ, обильнымъ снѣгомъ, многоводнѣе рѣкъ плато. Такъ, напримѣръ, я нашелъ, что Кызылъ-су была почти вчетверо больше Мургаба (Акъ-су), истока Аму-дарьи, несмотря на то, что притокъ водьі въ послѣднемъ я измѣрялъ цѣлымъ м ѣсяцемъ позже. Притокъ воды въ Кызылъ-су равнялся 27 куб. м., а въ Мургабѣ только 7.15 м. въ секунду.
Границы переходной области могутъ разсматриваться, какъ этнологическіе и лингвистическіе межевые столбы. Внутри этихъ границъ обитаютъ въ весьма маломъ количествѣ исключительно кочевники киргизы, а въ областяхъ, расположенныхъ къ западу отъ этихъ межевыхъ столбовъ, въ Дар-вазѣ, Рошанѣ и Шугнанѣ одни таджики, но въ гораздо большемъ числѣ. Такое распредѣленіе, по всей вѣроятности, не только случайное. Соотвѣтственно временамъ года, кочевники гоняютъ свои стада съ мѣста на мѣсто по болѣе ровнымъ свободнымъ нагорьямъ, избѣгая глубокихъ долинъ периферическихъ областей и высокихъ, крутыхъ горъ, которыя только стѣсняли-бы ихъ передвиженіе. Напротивъ, таджики, народъ осѣдлый, живущій совершенно въ иныхъ условіяхъ, нежели кочевники.
Этнографическія границы само собою обусловливаютъ и лингвистическія. Киргизы имѣютъ свои собственныя тюркскія географическія названія, таджики свои собственныя персидскія. Поэтому верховья всѣхъ рѣкъ, текущихъ на западъ, носятъ киргизскія названія, а низовьяперсидскія. Напримѣръ: Акъ-су?Мургабъ, Гурумды?Гунтъ. Изъ двухъ текущихъ рядомъ рѣкъ одна называется Кокуй-бель, такъ какъ ея долина посѣщается киргизами, другая Кудара, такъ какъ на ея устьѣ лежитъ поселокъ таджиковъ.
Послѣ этого географическаго обзора, я прошу позволенія удѣлить мѣсто краткому описанію самого укрѣпленія, въ которомъ я провелъ время съ 19 марта по 7 апрѣля, и образа жизни въ немъ.
На правомъ берегу Мургаба, на высотѣ 3,600 м., возвышается укрѣпленіе Памирскій постъ, какъ грозный протестъ противъ совершавшагося въ послѣдніе годы наступленія афганцевъ и китайцевъ въ области Памира, принадлежавшія врежде къ ханству Коканскому.
Первое время послѣ того, какъ ханство это было завоевано въ 1875?76 г. русскими, на Памиръ, эту крайне рѣдко населенную и трудно доступную мѣстность, почти не было обращено вниманія. даже столь умный вообще Скобелевъ не подумалъ о ней. Но вотъ къ ней стали настойчиво тянуться другіе сосѣди и энергическое вмѣшательство русскихъ стало необходимымъ. Знаменитая экспедиція полковника Іонова была первымъ шагомъ, который имѣлъ серьезныя послѣдствія и во всякомъ случаѣ способствовалъ къ возбужденію вопроса о Памирѣ, столъ горячо обсуждавшагося въ послѣдніе годы. Лѣтомъ 1895 г., когда была созвана для опредѣленія границъ англо-русская коммисія, вопросъ этотъ и получилъ свое окончательное разрѣшеніе. Ко времени-же посѣщенія мною Памира, дѣло подвинулось настолько, что на «крышѣ міра, воздвиглось русское укръпленіе съ постояннымъ гарнизономъ.
(Съ фотографіи автора).
Укрѣпленіе это, политическое значеніе и цѣль котораго ясны, какъ день, было возведено лѣтомъ и осенью (съ 22 іюня до 30 окт.) 1893 года второй ротою четвертаго туркестанскаго линейнаго батальона. Прямоугольныя стъны укрѣпленія сложены изъ дерна и мѣшковъ, наполненныхъ пескомъ, и окружаютъ просторный дворъ, гдѣ находятся офицерскій флигель, и землянки съ бревенчатыми крышами, вмѣщающія казармы, кухню, лазаретъ, баню, мастерскія и пр. Въ нѣсколькихъ войлочныхъ кибиткахъ сохраняются продовольственные запасы и аммуниція; на небольшой метеорологической станціи три раза въ день производятся наблюденія.
Въ углу обращенной къ сѣверу продольной стѣны находятся барбеты, съ митральезами системы Максима Норден-фельдта. Обращенная къ югу продольная стѣна идетъ по краю высокой конгломератовой террасы, съ вершины которой укрѣпленіе и господствуетъ надъ долиной Мургаба. Терраса была въ свое время образована теченіемъ рѣки, которая теперь отошла отъ нея на довольно значительное разстояніе. Между террасой и рѣкой остались болота и трясина, изъ которой пробиваются многочисленные прозрачные ключи.
Памирскій постъ наглядное доказательство энергіи офицеровъ, руководившихъ работою и прекрасный памятникъ ихъ трудовъ: возведеніе укрѣпленія на такой значительной высотѣ и такъ далеко отъ всякой цивилизаціи не могло не быть сопряжено съ величайшими трудностями. Весь древесный и прочій матеріалъ приходилось доставлять на вьючныхъ лошадяхъ изъ Оша. Осенью тутъ часто разражались свирѣпые бураны, обдававшіе облаками снѣжной и песочной пыли, а офицеры и команда въ это время должны были ютиться въ киргизскихъ кибиткахъ, которыя вѣтеръ нерѣдко и опрокиды валъ.
Съ Кашгаромъ установились новыя торговыя сношенія, и кашгарскіе купцы пріѣзжаютъ сюда со своими товарами, вымѣниваютъ здѣсь киргизскихъ овецъ, гонятъ ихъ въ Фер-гану, гдѣ онѣ въ большой цѣнѣ, и съ хорошими барышами возвращаются въ Кашгаръ, черезъ перевалъ Терекъ-даванъ или Талдыкъ.
Комендантъ Памирскаго» поста, капитанъ В. Н. Зайцевъ, старый туркестанскій служака, бывшій одно время ординарцемъ Скобелева и участвовавшій въ походахъ на Хиву (1873 г.) и на Коканъ (1875?76 г«). Онъ вмѣстѣ съ тѣмъ и начальникъ надъ всѣмъ киргизскимъ населеніемъ Памира.
На путешественникачужестранца Памирскій постъ производитъ самое отрадное впечатлѣніе. Послѣ долгаго, утомительнаго пути по необитаемымъ, дикимъ горнымъ областямъ, попадаешь вдругъ на этотъ маленькій клочокъ великой Россіи, гдѣ кружокъ милѣйшихъ и гостепріимнѣйшихъ офицеровъ принимаетъ васъ почти какъ земляка, какъ стараго знакомаго. И то сказатъ, мое прибытіе внесло неожиданную перемѣну въ однообразную, уединенную жизнь въ укрѣпленіи, гдѣ съ сентября мѣсяца кромѣ киргизовъ ни видѣли чужого человѣческаго существа. Узнавъ отъ конныхъ курьеровъ о моемъ приближеніи, офицеры весь день высматривали меня въ бинокли со стѣнъ укрѣпленія, когда-же я въѣхалъ въ ворота, весь гарнизонъ встрѣтилъ меня самымъ сердечнымъ образомъ.
Въ общемъ Памирскій постъ живо напоминаетъ военное судно. Стѣны - это борта, необозримая открытая Мургабская долина - море, крѣпостной дворъ - палуба, по которой мы часто гуляли и съ которой въ сильные бинокли обозрѣвали отдаленнѣйшія границы нашего кругозора, тихаго безжизненнаго кругозора, на которомъ лишь по вторникамъ появлялся одинокій всадникъ. Это джигитъ-курьеръ, привозящій желанную почту изъ Россіи.
Прибытіе его составляетъ настоящую эпоху. Когда онъ въѣзжаетъ во дворъ, всѣ на ногахъ. Адъютантъ коменданта открываетъ почтовыя сумки, и всв окружающіе съ напряженіемъ ожидаютъ полученія адресованныхъ имъ писемъ, газетъ и посылокъ отъ родныхъ и друзей. Настоящій сочельникъ, и горько тому, кто остается безъ гостинца, когда всъ другіе удовлетворены. Такъ было со мной; три раза почта не приносила мнѣ ничего, вслѣдствіе измѣненія мною маршрута. Вся корреспонденція на мое имя шла въ Кашгаръ, и я цѣлыхъ четыре мѣсяца не получалъ съ родины ни строчки.
(Съ фотографіи автора).
По полученіи почты весь день проходитъ въ чтеніи; новости съ родины поглощаются съ жадностьго, и за обѣден-нымъ столомъ офицеры обмѣниваются другъ съ другомъ полученными свѣдѣніями и впечатлѣніями, произведенными на нихъ важными событіями, произошедшими въ послѣднее время тамъ далеко, въ водоворотѣ мірового океана жизни.
Порядокъ дня вообще таковъ: утромъ мы пьемъ чай каждый у себя; въ 12 час. громкая барабанная дробь сзываетъ всѣхъ въ столовую къ общему завтраку; затѣмъ опять чай у себя въ помѣщеніяхъ, а въ 6 ч. барабанъ зоветъ обѣдать. Кофе пьютъ, какъ придется, кто одинъ, кто въ компаніи, разбившись на кружки. Спать мы не ложились долго, а около полуночи мы съ комендантомъ еще закусывали.
Ученье производится утромъ; днемъ-же бываютъ учебные классы для солдатъ и казаковъ, обучающихся разнымъ пригоднымъ на военной службѣ предметамъ. Большая же часть времени уходитъ на болѣе мирныя занятія. Съ моимъ прибытіемъ въ укрѣпленіи развилась настоящая манія фотографированья, и, когда я по вечерамъ занимался проявленіемъ снимковъ, меня всегда окружало съ полдюжины зрителей, съ напряженнымъ интересомъ слѣдившихъ за тѣмъ, какъ, словью по волшебству, оживали на снимкахъ горные виды и типы полудикихъ племенъ.
Мы измѣрили притокъ воды въ Мургабѣ и поставили на рѣкѣ около берега измѣрительный столбъ, на которомъ одинъ изъ офицеровъ взялся отмѣчать уровень повышенія и пониженія воды во время наступающей весны и лѣта. Измѣ-ряли мы также глубину промерзанія почвы и дѣлились другъ съ другомъ своими наблюденіями. Результаты моихъ наблюденій на Кара-кулѣ возбудили большой интересъ; никто не ожидалъ, чтобы максимальная глубина могла равняться 230.5 м.
Одинъ изъ моихъ друзей въ Маргеланѣ сказалъ мнѣ, что на Памирскомъ посту чисто рай земной и на мой вопросъ: почему? отвѣтилъ: «потому-что тамъ нѣтъ женщинъ!» Хотя я далеко не раздѣляю такого взгляда на женщинъ, я съ удовольствіемъ отмѣчаю, что такихъ мирныхъ, веселыхъ и товарищескихъ отногненій, какія господствуютъ въ укрѣпленіи, поискать, да поискать. Здѣсь никакихъ стѣсненій, полная свобода и простота; куда ни взгляни - потертые военные сюртуки и нечищенные сапоги. Идя къ столу, тоже нѣтъ надобности прихорашиватъся; никто не думаетъ о воротничкахъ и манжетахъ, или объ изысканныхъ учтивостяхъ, какія лежатъ на обязанности настоящаго кавалера по отношенію къ дамамъ; словомъ, полная непринужденность. Казаки готовятъ кушанья, служатъ за столомъ, прислуживаютъ въ банѣ, убираютъ комнаты, стираютъ бѣлье, - женской прислуги ни слѣда. Единственными существами женскаго пола, усмотрѣнными мною въ стѣнахъ укрѣпленія, были кошка, пара собакъ, да нѣсколько курицъ. Но называть Памирскій постъ раемъ только потому, что тамъ нѣтъ ни одной женщины, черезчуръ.
(Съ фотографіи автора).
Капитанть Зайцевъ является предметомъ всеобщей симпатіи и уваженія; дисциплину между людьми онъ поддерживаетъ строжайшую. Всѣ люди отличались образцовой молодецкой выправкой; долгая, холодная памирская зима, которую гарнизонъ проводитъ въ этой пустынѣ, почти въ такихъ-же условіяхъ, какъ и полярные мореплаватели на замерзшихъ во льдахъ судахъ, нисколько не отражалась на нихъ, - ни слѣда вялости, апатіи, равнодушія. Теперь, когда снова начинало пригрѣвать солнышко, растопляя снѣжные сугробы въ горахъ и ледъ на рѣкахъ и озерахъ, и въ природѣ пробуждалась новая жизнь - въ укрѣпленіи господствовало особенное оживленіе и веселье, пробуждался особый интересъ къ жизни и природѣ.
Каждый день давалъ поводъ къ новымъ наблюденіямъ. На берегахъ Мургаба останавливались пролетомъ стаи дикихъ утокъ и гусей, возвращавшихся изъ своего зимняго мѣстопребыванія - Индіи на лѣтнее пребываніе - въ Сибирь. Для многихъ изъ нихъ отдыхъ здѣсь становился, однако, неожиданно долгимъ. Казаки закидывали также сѣти въ рѣку, ходили на охоту за архарами и часто возвращались съ богатой добычей.
Отношенія между офицерами и командой наилучшія. Тридцать человѣкъ солдатъ за отбытіемъ срока службы должны были вернуться въ Ошъ, и трогательно было видѣтъ, какъ при прощаніи офицеры, по русскому обычаю, трижды цѣловались съ каждымъ изъ уходившихъ нижнихъ чиновъ. Съ ружьями на плечѣ, съ ранцами за спиною солдаты бодро отправились пѣшкомъ въ 45-ти мильный путь, черезъ плато Памира, въ теплую желанную Фергану.
По воскресеньямъ устраивались разныя игры и плясъ. Музыка хромала; гармоника, два барабана, треугольникъ да пара тарелокъ - вотъ и весь оркестръ; играли, однако, съ огнемъ, и подъ эту музыку лихіе казаки отплясывали знаменитаго трепака такъ, что только пыль столбомъ стояла.
Когда воскресное солнце садилось, а съ нимъ отходилъ на покой и западный вѣтеръ, правильно дувшій въ теченіе всего дня, вокругъ запѣвалы составлялся кружокъ изъ семи-десяти пѣсенниковъ, и изъ ихъ здоровыхъ глотокъ вылетали, звонко отдаваясь въ разрѣженномъ, не шелохнувшемся воздухѣ, русскія мелодіи - заунывныя народныя и бойкія солдатскія пѣсни. Такой вечеръ состоялся въ послѣднее воскресенье моего пребыванія въ укрѣпленіи. Въ воздухѣ стояла полная тишина, но было холодно, и солдаты укутались въ башлыки. Звѣзды горѣли удивительно ярко; издали, во время наузъ, доносился шумъ Мургаба. Солдаты пѣли съ увлеченіемъ, точно подъ впечатлѣніемъ нахлынувпшхъ на нихъ воспоминаній о далекой родинѣ. Мы съ удоволъствіемъ прислушивались къ ихъ свѣжимъ голосамъ, раздававшимся подъ безконечнымъ сводомъ небеснымъ!
